Хуана.

Хуана живёт в большом городе. Когда она приходит с работы, то сначала посещает ванную, потом идёт в залу, берёт шотландского ликёру бутыль и манюсенький стака..., нет, манюсенькую минзурочку. Наливает. Потом хвать минзурку, пачку сигарет, зажигалку, отправляется на балкон и ... оп-ля, сиеста у неё!
Хуана не красавица, всё дело в её взгляде. Он такой, такой колючий. Kажется, на конце её взгляда крючки. И эти крючки цепляют в твоей душе жилы и тянут наружу. Бррр... неприятно.
А ещё Хуана никогда не говорит ни одного хорошего слова о людях... взрослых. Хорошие слова она говорит только о детях, которых обожает всем несметным земным полчищем, и о своей дочери. Дочь она называет нинита. А нините, пардоньте, уже далеко за тридцать.
Потом Хуана отправляется на кухню и гремя там кастрюлями, сковородками, салатницами, голосом, куховарит, распекая весь белый свет и свою родню, за исключением ниниты.
Да. Вот она, Хуана.

Выслушивать её - занятие для самоуйц. Вот так наслушаешься её мнения на свой счёт, пойдёшь и застрелишься нафиг. Потому как сложно вытерпеть дрожь нервную в своих членах и душевную смуту.

Да вот только такое дело. Хуана замечательный человек. И как только пообвыкнешься с её змеиным жалом, небось, вместо языка, так начинаешь в неё влюбляться человечьей любовью.
Меня она, например, до слёз доводила тем, что несла страшную околесицу на мой счёт только потому, что я, что та Муму (подсела к звезде мировой литературы), понимаю всё, что мне лопочат по-испански, а вот сказать что-то сложнее "ква" (здрасте, пасиба, извините, что хочешь, по-испански) не могу. Я стесняюсь, точка.

Но, как только разница между её словами и делами предстают перед тобою воочию, всё, пиши- пропало. Попадаешь под очарование этого человека, начинаешь считать себя её другом, и плевать, если она совсем так не считает! :)
А нинита необыкновенно хороший человек и приятный на слух, загадка. :)
И Хуана, объективно, красавица, если бы не взгляд... Он "сдирает с тебя кожу" по живому.

Сейчас Хуана растит внука. Как теперь у них в семье? Нинита и нинито? Или Хуана позволила дочери вырасти до имени?